Ваш браузер устарел, поэтому сайт может отображаться некорректно. Обновите ваш браузер для повышения уровня безопасности, скорости и комфорта использования этого сайта.
Обновить браузер

Как отличать интеллектуальное кино от подделки

В счастливом будущем это будет легко: в начале каждого фильма мы будем лицезреть надпись «Кино получило сертификат интеллектуального от комиссии при Президенте РФ». Но как нам, простым людям, жить сейчас, без этих табличек?

28 июля 20201
Как отличать интеллектуальное кино от подделки

Пролог

Сперва надо утрамбовать в черепной коробке простую, но не всем очевидную вещь: в человеческой природе доминируют два враждующих вида интеллекта. Интеллект физиков и интеллект лириков. Для лирика признаком ума всегда являлось умение легко, свободно и глубокомысленно оперировать всевозможными бытийными и сакральными материями. Для физика признак великого ума, само собой, умение прокормить молодую семью из четырех человек на стипендию аспиранта.

В мире функционирует интеллектуальный кинематограф для тех и других, поэтому, оценивая ту или иную картину на предмет интеллекта, надо определиться, у кого ты позаимствуешь линейку — у физика, у лирика или у обоих сразу.

Ловкость рук

Как отличать интеллектуальное кино от подделки

Режиссеры (не без помощи кинокритиков) изобрели мощный арсенал коварных фокусов, позволяющих придать картине видимость интеллектуальной. Основной принцип — сделать кино для зрителя трудным. Приведем два типовых примера.

Самая популярная ловушка для физиков — недосказанность. Ты нарочно оставляешь в нарративе дыры, в которые проваливаются основные логические связки фильма. Дескать, оставляешь зрителю простор для фантазии и разминки ума: догадайся сам, что там происходит на самом деле.

В идеале следует еще перемешать хронологию, чтобы человек аналитического склада ума стал потихоньку этот ум терять, пытаясь разобраться в сплетениях причин и следствий.

Если ты видел «Малхолланд-драйв» и «Шоссе в никуда» Дэвида Линча, то представляешь, о чем речь. А если видел работу 2013 года «Примесь» Шейна Кэррута, то… эээ… уже не представляешь.

Зри в корень

Фокус фокусом, но как определить, надувают тебя или действительно дают пищу для ума? Не сложно провести мысленный эксперимент и представить, как бы выглядело это кино, если бы рассказанная в нем история показана была ясно, четко, без чехарды, бардака и дыр. Если мысленно упрощенная версия фильма тебе кажется удачнее увиденной, то, скорее всего, ты столкнулся с подделкой.

А если упрощенная версия не работает, в отличие от запутанной, значит, режиссер проделал интересную интеллектуальную работу по созданию киноребуса и заслуживает фанфар и лавров.

Не верь

Как отличать интеллектуальное кино от подделки

Теперь рассмотрим самую популярную ловушку для лириков — страдания. Автору требуется заставить страдать на экране всех поголовно. Но в особенности тех, кто перед экраном. Чем страшнее измучится душой несчастный зритель, тем величественнее и гениальнее замысел режиссера.

В качестве объекта разоблачения такого рода обмана выберем… ну пусть это будет герой российского фестивального фронта Павел Лунгин. В своих киноглыбах — «Остров», «Царь» и «Дирижер» — он бульдожьей хваткой вцепился в тему духовности и христианства и не отпустит до тех пор, пока зритель не забьет сам себя камнями духовности до смерти. Понятное дело, что позиционируется все это как искусство для одухотворенных и думающих людей

.

Беда в том, что некоторые духовно бедные люди начинают включать мозг в процессе просмотра. А мозг задает много вопросов, на которые фильм не только не отвечает, но начинает креститься и отбрыкиваться от мозга, как от ереси.

Вот «Царь» — богатое фактурой кино о конфликте Ивана Грозного и митрополита Филиппа. Половина экранного времени отведена под беседы царя и главы духовенства на темы веры, Бога, добра, зла и судеб России. Что слышит мозг? Сентенции уровня: «Россия страдает! Бог есть! Нам плохо! Бог все видит! Какая же хрень вокруг творится, и не говори!» И все. Все! Ни истории, ни философии, ни захватывающей риторики. Грош цена таким беседам: глубина погружения в вопросы философии, теологии, истории и политики соответствует примерно букварю первоклассника. Только в букваре словарный запас больше.

И дело вовсе не в том, что мы тут считаем религиозные фильмы идиотскими. Никак нет. Уместно вспомнить, что некогда заявил Бергман о Тарковском: «Всю свою жизнь я стучался в дверь, ведущую в то пространство, где он (Тарковский) движется с такой самоочевидной естественностью. Лишь раз или два мне удалось туда проскользнуть».

Лунгин же достиг пока лишь того уровня, чтобы постить фотографии этой двери в «Инстаграме» (запрещенная в России экстремистская организация).

Гипнотическая сила

Как отличать интеллектуальное кино от подделки

Свидетели утверждают, что была такая программа на российском ТВ — «Гордон». Дескать, там в ночном эфире собирались профессора, академики, исследователи и аналитики и часами дискутировали о каких-то подспудных и непознаваемых простыми смертными материях. О чем они говорили, было зачастую понять невозможно, но слушалось якобы захватывающе.

Наверное, это в некотором смысле идеал интеллектуального искусства — честно, без сюсюканий говорить со зрителем на умном языке, может, даже на каком-то своем, нечеловеческом, но так, чтобы тот раскрыл рот и радовался как ребенок, который внимает за ужином взрослым беседам родителей. Не все сразу понимают, о чем, допустим, «Фонтан» Аронофски, но даже тех, кто не понял, преследует ощущение, что они столкнулись с чем-то светлым и по-своему могущественным.

Среди кинематографистов мало квантовых физиков и профессоров теологии, потому самые мудреные, но честные ленты они обычно создают о том, что им ближе всего, — о самом искусстве. Грандиозные примеры — «8 1/2» Феллини и «Нью-Йорк, Нью-Йорк» Чарли Кауфмана. Простой зритель не очень-то понимает, что творится на экране в самом деле, но те, у кого был тесный контакт с подобными творческими сферами, воспринимают происходящее как само собой разумеющееся.

Осторожно, критики!

Наибольшую опасность для зрителя представляют даже не сами режиссеры и сценаристы, а кинокритики-аналитики.

Увидев в фестивальной ленте пенис, торчащий из блюда с салатом, они тотчас тебе доверительно доложат, что пенис в салате — остроумная аллюзия на страдания народа Гренландии в годы гитлеровской оккупации. Им невдомек, что за пару лет до съемок режиссер очнулся после бурной пьянки и увидел, как кто-то воткнул в салат банан. «Банан в салате? Это будет роскошно смотреться в кадре!» — занес творец в «молескин» и отрубился.

Через год сцена попадает в сценарий. Но тут прибегает продюсер и кричит, что бюджет ленты и так перерасходован на 180%, на бананы он денег не выдаст. В итоге в последний момент банан меняют на пенис, так как их было много на съемочной площадке и бесплатно! Но для критиков пенис в салате — это уже тяжелое детство под гнетом нацизма и признак элитарного интеллектуального искусства.

Проблема и в том, что фестивальным критикам сплошь и рядом приходится зарабатывать на жизнь и вес в обществе, разбирая произведения сумасшедших. Причем и сумасшедших бездарей, и сумасшедших гениев. Когда ты пытаешься нащупать и расписать логику безумного творческого потока сознания, ты рождаешь не менее, а то и более абсурдный поток сознания.

Вообще, немного странно, что люди ассоциируют фестивальное кино с интеллектуальным. До сих пор никем не доказано, что все эти журналисты и киноаналитики обладают умом выше среднего. Мы даже склоняемся к мысли, что идиотов среди них больше, чем среди работников обычного офиса или супермаркета.

Поэтому многие ленты, заточенные специально под фестивальный формат, в реальности являются попыткой имитировать интеллект кинокритика-имбецила со всеми вытекающими.

Если ты не понимаешь, имеешь дело с халтурой или порождением прыткого разума, представь личный диалог с режиссером. Если тебе приходят в голову интересные вопросы по фильму, на которые он бы смог тебе дать ответ, — фильм работает. Если никаких адекватных вопросов конструктивного диалога в твоей голове не возникает, то велик шанс, что ты столкнулся с мошенником.

Эпилог

Еще как много осталось рассказать! Например, о случаях, когда за образцы элитарного мышления зритель принимает вполне приземленные, бытовые фильмы из экзотических стран — происходит запутанная коллизия нестыковки менталитетов.

В советские времена кто-то рассказывал на ТВ, как американские критики смеялись над одной грустной сценой в советском фильме, где удрученный жизнью герой приходит домой, открывает кран, а вода не течет. «Что смешного»? — спросил наш озадаченный кинодеятель. «Как что? Это же гениально! Это только у Чаплина такое могло быть: ты открываешь кран, а воды нет!»

В последнее время такое непонимание случается, правда, реже, так как и национального кино стало очень много, и Интернет сильно уменьшил расстояния между культурами. Хотя, если тебе вдруг приспичило посмотреть производственную драму о торговцах хурмой из Полинезии, это уже может быть признаком недюжинного кругозора.

Подписываясь на рассылку вы принимаете условия пользовательского соглашения